Как ушёл в армию и вернулся в театр актёр из Севастополя Роман Шукри
Актёр севастопольского Академического драматического театра им. Луначарского Роман Шукри в декабре 2021 года ушёл в армию по призыву. Его коллеги искренне переживали, а некоторые – приезжали в гости в воинскую часть. Роман Шукри в театральный коллектив после года службы вернулся, как отметил главный режиссёр театра Григорий Лифанов, повзрослевшим и окрепшим, и со словами, полными теплоты и любви, о своих армейских командирах.
В интервью ForPost Роман Шукри рассказал о том, как он прошёл этот путь.
— Роман Шукри, который ушёл в армию и который вернулся из армии — это два разных человека?
— Скорее нет. Не то что ничего не поменялось, но всё-таки это один и тот же человек. Может быть, произошли какие-то изменения, но они пока не ярко выражены, как мне кажется.
— Когда пришла повестка, что подумал?
— Когда институт (Ярославский государственный театральный институт. — ForPost) заканчивал, я же знал, что армия не за горами. Нас брали в театр (Роман Шукри, Пётр Харченко, Максим Веселов, Виталий Омельченко и Виктория Мулюкина вместе приехали из Ярославля работать в театр им. Луначарского. — ForPost), и мы говорили, что решим этот вопрос с воинской обязанностью. И первый год-полтора, пока я служил в театре, так и получалось. Но пришло такое время, когда армия очень захотела меня, а я не очень-то был против. Всё удачно совпало. Я сказал Григорию Алексеевичу (Лифанову, худруку театра. — ForPost), сказал руководству театра, что вот ухожу. Ну а теперь театр дождался, и я вернулся.
— Как происходило твое погружение в мир армейской жизни?
— Не зря всё-таки в армии всё происходит постепенно. Сначала — самый первый этап — распределительный пункт. Там три дня я пробыл. И вот для меня самое первое впечатление, на уровне физического, психологического ощущения армии — это первый подъём там в 6 утра в распределителе. Я просыпаюсь, а вокруг такой свет тёмно-синий. Лампочки такие… У меня возникла ассоциация, что мы в подводной лодке, что мы уже где-то зоне боевых действий, а надо просыпаться, скорее вставать, одеваться и так далее.
Поэтому всё происходило постепенно. Сначала распределитель, потом мы уже отправились на курс молодого бойца. Там свои были особенности. Ты начинаешь познавать вообще, что такое армия, как к кому обращаться, как ходить, как говорить… Ну как в песне «Здравствуй, небо в облаках»: «Где предательство, где служба, и кому всё это нужно?».
А потом уже непосредственно полк. И дальше мне очень повезло со службой, поскольку благодаря службе мне удалось поездить по командировкам. Много новых мест узнал. Разные воинские части, разные виды войск посмотрел.
— Каким был твой армейский коллектив?
— Все ребята были призывниками, как и я. Благодаря армии была возможность пообщаться с людьми совершенно из разных регионов: из Центральной России, с Дальнего Востока, из Сибири, с юга и Кавказа. Это были люди разных возрастов и представляющие самые разные профессии. Были такие, которых забрали на службу в 26 лет. За время службы я видел таких достаточно много. И у них уже дети есть. У кого-то по двое детей или второго ждут. У многих уже был какой-то налаженный бизнес. Был парень из Казани, который занимался организацией праздников. Очень яркий, эмоциональный человек.
— Это правда, что в армии сразу нужно себя проявлять, чтобы командовать над тобой не поставили какого-то глупца?
— Да-да. Это абсолютно точно есть. В начале службы я старался проявить себя, чтобы меня поставили старшим в нашем учебном взводе. Так и случилось — я стал старшим. Потом даже повезло быть командиром отделения одно время, и потом — был старшим в подразделении. Но если вначале я даже получал удовольствие от этого, то со временем мне становилось как-то неудобно командовать. Вот не знаю, как это объяснить. Ближе к концу службы мне стало тяжело командовать. Было чувство, что командовать — это про то, когда перекладываешь на других ту работу, которую можешь сделать сам.
Роман Шукри с мамой
И это, к слову, об изменениях, которые произошли во мне за время службы. Уж не знаю, сохранятся ли они надолго со мной…
— Григорий Лифанов говорил, что несколько раз театр просил отпустить тебя в увольнение, чтобы сыграть в спектакле. Чем эти моменты были тогда для тебя?
— Не могу сказать, что была какая-то эйфория. Это было, безусловно, взбудораживающее событие. Первый раз меня позвали из армии на «Мастера и Маргариту» ещё в конце января — начале февраля 2022 года. И вот в моём уже родном театре на сцене я очень странно себя чувствовал. Было состояние, как будто в тумане. Хотя температуры вроде не было. Но было чувство, что телом, может быть, я на сцене, в театре; а сознанием, душой — всё равно где-то на армейской службе. И уже по возвращении в часть ещё несколько дней мне физически было дискомфортно. Не знаю, почему.
Роман Шукри с друзьями-коллегами из театра им. Луначарского
— О чём сразу спросили в театре, когда ты вернулся из армии?
— Почему-то всех интересует, хорошо ли нас кормили. Самый частый вопрос. А кормят в нашей армии действительно хорошо.
— Твой армейский опыт поможет по-новому взглянуть на твои роли в театре?
— Да, это совершенно точно. Во-первых, в армии есть возможность подумать. Ты стоишь в наряде, выполняешь какую-то рутинную работу, и есть минуты на размышления. А во-вторых, ты всё равно видишь людей. Так или иначе, большинство мировой драматургии, художественных произведений написано про людей, для людей и про проявления души человеческой. А для меня как для актёра драматического театра — это шикарнейший опыт наблюдения за тем, как человек проявляет себя в армейский жизни. Это очень интересно.
Сергей Абрамов
Фото Романа Шукри
В интервью ForPost Роман Шукри рассказал о том, как он прошёл этот путь.
— Роман Шукри, который ушёл в армию и который вернулся из армии — это два разных человека?
— Скорее нет. Не то что ничего не поменялось, но всё-таки это один и тот же человек. Может быть, произошли какие-то изменения, но они пока не ярко выражены, как мне кажется.
— Когда пришла повестка, что подумал?
— Когда институт (Ярославский государственный театральный институт. — ForPost) заканчивал, я же знал, что армия не за горами. Нас брали в театр (Роман Шукри, Пётр Харченко, Максим Веселов, Виталий Омельченко и Виктория Мулюкина вместе приехали из Ярославля работать в театр им. Луначарского. — ForPost), и мы говорили, что решим этот вопрос с воинской обязанностью. И первый год-полтора, пока я служил в театре, так и получалось. Но пришло такое время, когда армия очень захотела меня, а я не очень-то был против. Всё удачно совпало. Я сказал Григорию Алексеевичу (Лифанову, худруку театра. — ForPost), сказал руководству театра, что вот ухожу. Ну а теперь театр дождался, и я вернулся.
— Как происходило твое погружение в мир армейской жизни?
— Не зря всё-таки в армии всё происходит постепенно. Сначала — самый первый этап — распределительный пункт. Там три дня я пробыл. И вот для меня самое первое впечатление, на уровне физического, психологического ощущения армии — это первый подъём там в 6 утра в распределителе. Я просыпаюсь, а вокруг такой свет тёмно-синий. Лампочки такие… У меня возникла ассоциация, что мы в подводной лодке, что мы уже где-то зоне боевых действий, а надо просыпаться, скорее вставать, одеваться и так далее.
Поэтому всё происходило постепенно. Сначала распределитель, потом мы уже отправились на курс молодого бойца. Там свои были особенности. Ты начинаешь познавать вообще, что такое армия, как к кому обращаться, как ходить, как говорить… Ну как в песне «Здравствуй, небо в облаках»: «Где предательство, где служба, и кому всё это нужно?».
А потом уже непосредственно полк. И дальше мне очень повезло со службой, поскольку благодаря службе мне удалось поездить по командировкам. Много новых мест узнал. Разные воинские части, разные виды войск посмотрел.
— Каким был твой армейский коллектив?
— Все ребята были призывниками, как и я. Благодаря армии была возможность пообщаться с людьми совершенно из разных регионов: из Центральной России, с Дальнего Востока, из Сибири, с юга и Кавказа. Это были люди разных возрастов и представляющие самые разные профессии. Были такие, которых забрали на службу в 26 лет. За время службы я видел таких достаточно много. И у них уже дети есть. У кого-то по двое детей или второго ждут. У многих уже был какой-то налаженный бизнес. Был парень из Казани, который занимался организацией праздников. Очень яркий, эмоциональный человек.
— Это правда, что в армии сразу нужно себя проявлять, чтобы командовать над тобой не поставили какого-то глупца?
— Да-да. Это абсолютно точно есть. В начале службы я старался проявить себя, чтобы меня поставили старшим в нашем учебном взводе. Так и случилось — я стал старшим. Потом даже повезло быть командиром отделения одно время, и потом — был старшим в подразделении. Но если вначале я даже получал удовольствие от этого, то со временем мне становилось как-то неудобно командовать. Вот не знаю, как это объяснить. Ближе к концу службы мне стало тяжело командовать. Было чувство, что командовать — это про то, когда перекладываешь на других ту работу, которую можешь сделать сам.
Роман Шукри с мамой
И это, к слову, об изменениях, которые произошли во мне за время службы. Уж не знаю, сохранятся ли они надолго со мной…
— Григорий Лифанов говорил, что несколько раз театр просил отпустить тебя в увольнение, чтобы сыграть в спектакле. Чем эти моменты были тогда для тебя?
— Не могу сказать, что была какая-то эйфория. Это было, безусловно, взбудораживающее событие. Первый раз меня позвали из армии на «Мастера и Маргариту» ещё в конце января — начале февраля 2022 года. И вот в моём уже родном театре на сцене я очень странно себя чувствовал. Было состояние, как будто в тумане. Хотя температуры вроде не было. Но было чувство, что телом, может быть, я на сцене, в театре; а сознанием, душой — всё равно где-то на армейской службе. И уже по возвращении в часть ещё несколько дней мне физически было дискомфортно. Не знаю, почему.
Роман Шукри с друзьями-коллегами из театра им. Луначарского
— О чём сразу спросили в театре, когда ты вернулся из армии?
— Почему-то всех интересует, хорошо ли нас кормили. Самый частый вопрос. А кормят в нашей армии действительно хорошо.
— Твой армейский опыт поможет по-новому взглянуть на твои роли в театре?
— Да, это совершенно точно. Во-первых, в армии есть возможность подумать. Ты стоишь в наряде, выполняешь какую-то рутинную работу, и есть минуты на размышления. А во-вторых, ты всё равно видишь людей. Так или иначе, большинство мировой драматургии, художественных произведений написано про людей, для людей и про проявления души человеческой. А для меня как для актёра драматического театра — это шикарнейший опыт наблюдения за тем, как человек проявляет себя в армейский жизни. Это очень интересно.
Сергей Абрамов
Фото Романа Шукри