В библиотеке имени Панаса Мирного рассказали о Льве Лагорио
«Некоторые домыслы и факты из жизни художника и уроженца Феодосии Льва Лагорио» - так назвал свою творческую встречу с феодосийской публикой питерский краевед Олег Максимов. Имя одного из самых значительных русских художников XIX века Льва Феликсовича Лагорио (1826 – 1905) известно далеко за пределами Феодосии, многие крупные галереи мира с гордостью показывают его прекрасные картины. В феодосийской картинной галерее имени Айвазовского, например, хранится семь живописных и десять графических произведений Лагорио, четыре из них находятся в постоянной экспозиции музея.
Лев Лагорио родился в Феодосии и провел здесь свои ранние годы жизни. Будучи на десять лет младше Айвазовского, окончившего к тому времени петербургскую Академию художеств и получившего европейскую известность как выдающийся маринист, когда Лагорио еще только выбирал свой жизненный путь, юный феодосийский художник стал фактически первым учеником Ивана Константиновича.
Вдохновленный примером учителя, он едет в Санкт-Петербург и также поступает в Академию художеств и посвящает свою жизнь изобразительному искусству. Среди художников-маринистов Лев Лагорио по праву занимает одно из самых видных мест. Он создал порядка тысячи изысканных и поэтических произведений. Только на посмертной выставке Лагорио экспонировалась 961 его работа, в основном это были морские пейзажи.
Широко известна и коллективная работа Льва Лагорио времен его студенчества в соавторстве с Александром Бейдеманом и Львом Жемчужниковым - вымышленный «портрет» популярного классического персонажа Козьмы Пруткова. Под этой литературной маской или групповым портретом - Козьма Петрович Прутков – в журналах «Современник», «Искра» и других выступали в 50 – 60-е годы XIX века поэт Алексей Толстой и братья Владимир, Александр и Алексей Жемчужниковы.
А ныне фамилия Льва Феликсовича начертана на аркаде фонтана-памятника «Доброму гению», установленному феодосийцами в 1890 году: «Великому Айвазовскому и ученикам его благодарная Феодосия». По сторонам от надписи - фамилии учеников – Фесслер, Латри, Ганзен и Лагорио.
Есть и еще одно знаковое сооружение в Феодосии, это - объект культурного наследия народов России регионального значения «Дом Лагорио». В нем сегодня разместился старейший музей Крыма и один из старейших краеведческих музеев Европы феодосийский Музей древностей. Так что феодосийцы хранят память о своем знаменитом земляке.
Да и для многих жителей Крыма Лев Лагорио не просто известный крымский художник. Ведь в его творчестве прекрасные крымские пейзажи занимают одно из главных мест. Коренной феодосиец, он в течение всей жизни часто приезжал в Крым, подолгу работая в своей мастерской в Судаке. Однако немалая часть жизни Лагорио связана и с Санкт-Петербургом.
И если творчество художника, его картины достаточно хорошо и подробно освещены искусствоведами, то сведения о личной жизни Лагорио носят весьма поверхностный и противоречивый характер, а недостающие факты зачастую подменяются догадками. Даже даты его рождения и смерти в различных источниках указываются разные. Еще меньше известно о его семье, о судьбе представителей древнего итальянского рода Лагорио, оказавшихся в начале XIX века в российском Крыму.
Попытка опровергнуть некоторые легенды и противопоставить им выявленные факты была недавно предпринята на творческой встрече в библиотеке имени Панаса Мирного с краеведом из Санкт-Петербурга Олегом Максимовым. «Некоторые домыслы и факты из жизни художника и уроженца Феодосии Льва Лагорио», - так и озаглавил свою беседу с феодосийской публикой Олег Алексеевич.
Олег Максимов поведал собравшимся о некоторых малоизвестных документах и материалах, обнаруженных им при работе в архивах. О последней находке, связанной с Львом Лагорио, стоит сказать отдельно. Краеведу удалось найти считавшееся ранее утраченным место могилы знаменитого художника. Его жена Елена Лагорио похоронила мужа рядом с могилой своего отца генерала Антона Герцыка. От могилы генерала сохранился хотя бы заросший травой высокий поребрик. Несмотря на то, что могила Лагорио совершенно утеряна, однако ее место теперь определяется однозначно точно.
В изданных в прошлом году материалах первых краеведческих чтений «Театральная Феодосия в зеркале культурного контекста» из цикла «Феодосия. История. События. Судьбы» в статье Галины Манаевой «Пленники и певцы Киммерийской земли» были указаны и эти ценные сведения питерского краеведа Олега Максимова.